Эмоциональные рисунки детей, чьих родителей депортировали

В конце июня менеджер многоквартирного комплекса обратился к художнице из города Шарлотт (штат Северная Каролина) Розалии Торрес-Вейнер, чтобы сказать ей, что одного из его жильцов депортировали. Торрес-Вейнер не знала эту нелегалку, но встретилась с её дочерью на художественном семинаре, который проводила на автостоянке дома с помощью своей передвижной художественной студии (бывшего фуд-трака). Она, словно врач по вызову, рассказывает она Broadly, схватилась за свой чемодан с художественными принадлежностями и организовала встречу с этой шестилетней девочкой.

«Я сказала: «Твоя печаль – это нормально, но я научу тебя разбираться с этим чувством», – вспоминает Торрес-Вейнер. Она утверждает, что купила девочке, также приехавшей нелегально, собственный художественный набор и показала ей, как рисовать красками. Вскоре Торрес-Вейнер вдохновила её нарисовать то, что случилось всего за сутки до этого. «Она сказала мне, что видела, как её маму забрала ICE… девочка видела, как её мама уехала в наручниках, и она кричала: «Нет, нет, нет!» И именно это она нарисовала на кусочке бумаги – свою маму и себя, кричащую: «Нет, нет, нет».

«От этого просто сердце разрывается, – продолжает она. – Хоть и знаешь, что родители готовят детей, это нелегко».

Торрес-Вейнер, художница, муралистка и активистка, творчество которой демонстрируется в постоянном собрании Смитсоновского музея Анакостии, уже не один год работает с детьми, потерявшими одного или обоих родителей в связи с мерами по борьбе с иммиграцией. В 2012 году она ушла из коммерческого искусства в художественный активизм и запустила проект The Papalote Project, междисциплинарную художественную инициативу, призванную помогать детям в преодолении травмы в связи с депортацией и отчуждением. Торрес-Вейнер, которая родом из Мексики, утверждает, что захотела взяться за эту работу из-за друзей своей семьи, которые являются нелегалами. «Всякий раз, когда они выходят на работу, я всегда боюсь, что они не вернутся».

Изначально она проводила семинары у себя в студии и в местных церквях, помогая детям своими руками делать папалоте, или воздушных змеев, с полоской из одежды, принадлежавшей потерянному ими родителю. «Идея состоит в том, чтобы выражать через искусство то, что, возможно, не сумеешь сказать, – разъяснила она журналу Charlotte в 2013 году, – и отправить это прочь, отпустив часть боли».

Проект ожил в музейной экспозиции под названием «El Papalote Mágico» («Волшебный воздушный змей») и в итоге был превращён в постановку местного детского театра. Теперь Торрес-Вейнер планирует вывести историю «Волшебного воздушного змея», которая рассказывает, как мальчик по имени Тито духовно воссоединяется со своим папой в Мексике благодаря своему зачарованному змею, непосредственно на местный уровень с помощью мини-сцены, которую она создала, использовав винтажный чемодан. Также она говорит, что обсуждает возможность презентации спектакля в Мексиканском культурном институте и Национальном музее американской истории в Вашингтоне в этом году.

Хотя Торрес-Вейнер уже не учит детей делать воздушных змеев, Papalote Project, по её словам, до сих пор процветает. Теперь дети уже не приходят в какое-то место или в её студию – вместо этого она отправляется в народ с созданным на собственные деньги передвижным арт-траком. Её цель – принести возможность заниматься искусством в бедные и мало обеспеченные услугами районы Шарлотт; пока она действует в местных многоквартирных комплексах – семинары бесплатны – и ожидает от города разрешения на парковку возле прачечных автоматов.

Торрес-Вейнер говорит, что во время одного из семинаров попросила группу детей из района, собравшихся вокруг её передвижной студии, рассказать, чего они боятся. «Кто-то сказал, что Трампа, – говорит она. – А ещё несколько детей подхватили: «Да, Трампа!» А я спросила: почему вы его боитесь? Потому что он только и говорит, что «стена», «стена», «стена», «стена». Затем Торрес-Вейнер попросила детей помочь ей создать портрет Трампа из бумажной тарелки и теста. Некоторые предложения были дурацкими, объясняет она («дети говорили, что он не моет уши, и у него в ушах растёт фасоль»), и они посмеялись вместе, но «так мы помогли им преодолеть страх».

Именно благодаря этой работе с местными жителями она может находить детей, которым она нужна больше всего. В конце концов, отмечает она, самые уязвимые представители иммигрантского сообщества не распространяются о своём статусе и о происходящем у них в семье – они слишком боятся. И не зря: Томас Хоман, исполняющий обязанности директора ICE, недавно заявил, что «ICE открыта для работы», и объявил о планах вложить больше ресурсов в так называемые города-убежища для атаки на нелегальную иммиграцию. Он также пел дифирамбы администрации Трампа, говоря, что она «сняла наручники с правоохранительных органов».

«Я говорю детям: «Нарисуй свою историю, расскажи свою историю, напиши свою историю», – потому что наши истории так сильны, что могут менять нашу реальность. Я в это верю ».

Ввиду распространённости этой антииммигрантской риторики Мишель Ортис, заместитель директора организации Americans for Immigrant Justice, заявила в прошлом интервью Broadly: «Даже маленькие дети живут в постоянном страхе и тревоге, боясь вернуться домой из школы и увидеть, что их родители исчезли».

Согласно отчёту, опубликованному в 2015 году Институтом миграционной политики, с 2009 по 2013 финансовый год были депортированы почти четыре миллиона человек; исследователи полагают, что из них полмиллиона оставили ребёнка, являющегося гражданином Америки.

Торрес-Вейнер использует искусство, чтобы дать этим детям чувство надежды. «Нам нужно отбиваться и дальше, – говорит она. – Я говорю детям: «Нарисуй свою историю, расскажи свою историю, напиши свою историю», – потому что наши истории так сильны, что могут менять нашу реальность. Я в это верю».