Как компьютерные игры помогли мне избавиться от героиновой зависимости

Мои мемуары о героиновой зависимости White Out («Белый выход») вышли в свет в 2013 году. Когда я рассказал людям, что моя следующая книга Gamelife («Жизнь-игра») повествует о компьютерных играх, многие решили, что это ещё одна книга о зависимости. «Ты будто зависим от повествования о своих зависимостях», - сказала подруга. Я ответил ей, что для меня компьютерные игры – это не зависимость, и что у героина и компьютерных игр нет ничего общего. Она съязвила. «Ты в отрицании».

Мнение моей подруги легко понять. СМИ постоянно беспокоятся о том, совратят ли экраны наших детей и сделают ли из них зомби. Нас засыпают мрачными историями о смертях корейских геймеров после отказа от сна и пищи во время игровых марафонов. Эксперты дискутируют о влиянии жестоких игр на школьные перестрелки. В конце концов, компьютерные игры многим людям кажутся пустым времяпрепровождением, анти-социальным убивающим мозг занятием. В таком контексте естественно предположить, что если кто-то растрачивает свою молодость на игры и хочет написать об этом книгу, то он, скорее всего, зависим.

И всё ещё остаются сомнения. В отличие от табака и алкоголя компьютерные игры (ещё) не регулируются законом. Любой человек, имея 30 долларов и соединение с интернетом, может загрузить последнюю версию «Wolfenstein» (рекомендую). Люди сомневаются, относить ли компьютерные игры в ту же самую категорию, что и азартные игры или курение травы. История показывает, что это сомнение оправдано. Начиная с нападок Платона на поэзию и до истерии против романов в 18 столетии, западная цивилизация склонна осуждать невинные художественные формы, превращающие людей в беспомощных злодеев.

Таким образом, вопрос остаётся. Вызывают ли компьютерные игры привязанность? Имея опыт сертифицированного наркомана, зависящего от препарата, однозначно вызывающего зависимость, который также с десяти лет играл в компьютерные игры в среднем по 15 часов в неделю, я бы хотел поделиться своим мнением.

Вопрос возможности привыкания к компьютерным играм впервые посетил меня в январе 2002 года. Я только что начал поправляться от героиновой зависимости и решил держаться подальше от всего, что хоть чуть-чуть могло вызвать привыкание. Относилось ли это к компьютерным играм? Мой терапевт, мой спонсор в «Анонимных наркоманах» и моя девушка сказали, что да. Надо мной довлело обвинение в уголовном преступлении плюс зарождающееся чувство, что жизнь может быть лучше, чем смерть, поэтому я решил, зачем рисковать? По своему опыту я знал, что трава и алкоголь привели меня к наркотикам, и я больше не хотел повторения.

Я держался подальше от компьютерных игр три года. Потом однажды я случайно завернул не в тот отдел супермаркета BestBuy и начал рассматривать панель с коробками для новой игры WW2 «Call of Duty». В течение недели я её купил и к концу месяца вернулся к привычке играть по 15 часов в неделю, которая сохранилась у меня с детства.

Это было лучшим решением, которое я когда-либо принимал.

Компьютерные игры улучшили и обогатили мою жизнь, в то время как наркотики и алкоголь превратили меня в живого трупа. И они помогли мне преодолеть мои зависимости, и я должен этим поделиться, потому что думаю, мои откровения могут помочь другим.

Во-первых, мы должны дать определение зависимости. Это слово так часто употребляется, что стало практически бесполезным. Люди говорят о зависимости от шоколада, тренировок, телевизора. Если бы зависимость была б синонимом слова привычка, тогда все эти значения подходили бы, и мы могли бы добавить в список и компьютерные игры. В конце концов, у меня однозначно есть привычка играть в компьютерные игры. Я играю в игры чаще, чем делаю что-либо ещё, кроме сна, чтения и общения с людьми. Но должно быть что-то ещё, чтобы привычка стала зависимостью. Некоторые люди считают, что это «что-то» - это отход. Если отход просто означает чувствовать себя плохо, когда привычка прерывается, тогда да, я имел опыт отхода после того, как был лишён компьютерных игр. Но я также чувствовал себя плохо, когда был лишён тренировок или когда не видел свою девушку. Возможно, нам стоит использовать «отход», чтобы описать существующие физические симптомы: озноб, бессонницу, мышечную боль и подобное. Но ряд веществ, несомненно вызывающих привыкание, например, кокаин, не вызывают отхода. Из-за этих трудностей многие люди из медицинского сообщества не говорят о зависимости как о привычке или отходе. Вместо этого, мы определяем её как вещество или деятельность, к которым человек продолжает прибегать даже после негативных последствий. Такое определение чётко отделяет зёрна от плевел. Ваша привычка объедаться шоколадом привела вас к ожирению, диабету, из-за неё вы потеряли вторую половинку, но вы всё равно продолжаете объедаться? По-моему, у вас зависимость. Вы нюхаете кокаин по выходным, но когда друзья начинают жаловаться на ваше странное поведение, вы бросаете? Скорее всего, вы не наркоман.

Употребление героина привело меня к массе плохих последствий – разорванные отношения, повторное заключение в тюрьму, я заложил свой телевизор, но всё так же не мог бросить. В конце концов, как любят говорить многие наркоманы, каждый раз, когда я употреблял, всё, о чём я мог думать, это как бросить. И каждый раз, когда наркотики заканчивались, всё, о чём я мог думать, это где взять ещё.

Если говорить о компьютерных играх, то, напротив, не было никаких негативных последствий. Я организовывал время для игр, чтобы они не мешали работе, тренировкам, отношениям и т.д. Если я путешествую несколько недель, я не думаю об играх. Когда я играю, я хорошо провожу время. Когда не играю, я не страдаю.

Таким образом, как минимум, в моём случае, игры не подходят к определению зависимости. Но это определение довольно поверхностно. Это быстрый и простой способ, чтобы определить, присутствует ли поведение наркомана, но оно не отображает различную структуру неопасной и патологической привычек. Думаю, что если сравнивать наркотики и игры, то можно заметить нечто важное в их различии.

В противоположность моему употреблению наркотиков, я пришёл к выводу, что героиновая зависимость – это вообще не привычка. Когда я употреблял, это только выглядело, будто у меня привычка. Но внутри такого ощущения не было.

Если бы вы за мной понаблюдали в любой из дней, когда я сидел на героине, вы бы увидели, как я вылезаю из кровати своей дерьмовой квартиры, употребляю наркотик, что-то надеваю, выхожу, прошу, занимаю или краду, хватаю наркотики, иду домой, употребляю наркотики, теряю сознание, повторяю.

Мои действия были настолько постоянными, что по ним можно было сверять часы. Но внутри всё было по-другому. Всегда, днём и ночью, передо мной стояла картинка того раза, когда я попробовал впервые. Тот чудесный белый кайф. И как только я думал о наркотике или видел атрибуты наркотика, или видел улицы, где я хватал, или деньги, на которых я его покупал, или лица людей, у которых я его покупал, или лица людей, от которых я его прятал – я всегда возвращался к тому первому разу.

Иногда сам по себе кайф смутно напоминал мне тот далёкий первый вынос мозга, но чаще всё, что я испытывал, было тупостью. Часть, которая заставляла меня бежать – это физический отход, конечно. Но отход не мог объяснить, почему я возвращался за героином после 12 разных лечений, после того, как я обходился без него днями или неделями, или месяцами. Всё то, через что я прошёл, чтобы употреблять, все медицинские действия, из которых состояли мои дни, всё это было лишь кольца, через которые я прыгал в попытках вернуть тот первый чудесный раз. Тот факт, что он никогда не возвращался, - моя личная трагедия. Тот факт, что я продолжал пытаться, стал моей зависимостью.

Моя зависимость подогревалась тем фактом, что я не мог забыть свой первый раз. Я не мог к этому привыкнуть. Я не мог приучиться к этому. Это парадокс зависимости. Мой мозг так и не выучил урок, что первый раз не вернётся. Все эти шаги туда-сюда, все эти неудовлетворительные кайфы, вся боль, деградация, отчаяние. Я никогда не учился привычке получать и употреблять.

Потому что я не был в привычке. Привычка получила только моё тело. Фатальный первый раз заполучил мои разум и душу.

С другой стороны, компьютерные игры для меня – это настоящая привычка, соединяющая тело и разум. Первый раз игры в определённую игру, обычно не очень запоминается. Это не очень весело. На самом деле, фигня. Мне нужно узнать, какие клавиши что делают. Я всё время делаю ошибки. Мне нужно убирать взгляд от экрана, чтобы найти нужную кнопку. Это неудобно, как когда учишься кататься на велосипеде. Мне приходится знакомиться с миром игр. Я должен привыкать к своим новым игровым ногам, своим новым игровым глазам. Как только я в привычке, как только клавиши и экран соединились с моими пальцами и глазами, вот тогда начинается веселье. Вот когда открывается мир.

Вот пример из жизни о формировании привычки, разъясняющий, что происходит в играх. Я профессор, и каждую осень на своих уроках я приветствую первокурсников. Многие из них никогда до этого не были на уроке в колледже. Они не уверены, что нужно делать. Они нервно осматриваются вокруг, пытаясь понять, где им садиться. Они тихие, кажется, что им некомфортно. Окружающая среда настолько нова, что им сложно сфокусироваться на том, что им нужно учиться.

Но после нескольких уроков они начинают обретать навыки. Они садятся на то же самое место на каждом уроке. Они открывают свои книги, как только я вхожу в двери. Они автоматически поднимают руку, когда им есть, что сказать. Растерянное выражение лица исчезло.Они привыкли к миру классной комнаты. Они больше не должны думать обо всём вокруг них. И это привыкание открывает им мир курса. Они вступают в дискуссии со страстью и умом, и начинают учиться.

Новизна купает мир в неразличимой яркости. Привычка загоняет большинство вещей на задний план, чтобы вы могли сфокусироваться на том, что важно. Привычка – это транспортное средство, которое мы используем, чтобы вступать в новые миры. Без привычки мы бесконечно кружим по поверхности.

Когда я зависел от героина, я бесконечно кружил над тем первым разом. Именно привычки вернули меня к жизни, вытащили меня из безжизненности и пустоты зависимости. Тренировки, регулярный приём пищи, сон по расписанию, рабочие привычки. Постепенно мир открылся мне. Я открыл отношения, карьеру, независимость.

Для меня исцеление – это, в основном, дело накопления привычек, которые связывают меня с миром и не дают вернуться назад ни к одной из зависимостей. Компьютерные игры легко вписались в моё выздоровление. Я думаю о каждой компьютерной игре как о другой привычке. Другая конфигурация автоматических ответов. Другая цепь действий, восприятия и познания.

Сначала мне пришлось вбить эти ответы в самого себя. W движется вперёд, А движется налево, D движется направо, а пробел – это прыжок. Как только я изучил привычку, я забываю о W, A, D. Я просто передвигаюсь по пещере, уклоняясь от пуль и слежу за драконом. Такая забывчивость механизма движений компьютерной игры – это не пустота мира зомби. Для меня это состояние пробуждения в новой форме жизни.

Я могу представить, как моя скептично настроенная по отношению к играм подруга в этот момент ответит. «Хорошо», - может сказать она. «Некоторые привычки хороши, без вопросов. Я понимаю, как тренировки и регулярные рабочие привычки хорошо влияют на выздоровление. Эти привычки приводят тебя в настоящий мир. Но привычка играть в компьютерные игры разрушила жизни некоторых людей. Считаешь ли ты её зависимостью или нет. Это пустая трата времени».

Я не стану этого отрицать, возможно, даже соглашусь, что компьютерные игры – пустая трата времени. Но это если речь идёт о плохих компьютерных играх. Я не трачу на них много времени. Сделать отличную игру сложно. И отличные игры – те, которые захватывают меня и миллионы других игроков, - не пустая трата времени, а расширение моего ценного времени.

По-настоящему хорошие игры могут обогатить время двумя способами. Иногда настоящая привычка, которую они создают, непреодолима. Конфигурация клавиш и восприятие дают мне возможность открыть новые возможности передвижения в пространстве. Подумайте о волнующем движении игр Assassin's Creed, в которых реалистичная имитация бега после нажатия кнопки трансформируется в ангельскую способность подниматься на стены и прыгать с башен без травм. Или кувырки над врагами и вокруг них в Shadow of Mordor, а также уклонение от ударов, которые наносятся так часто, что можно поверить, что это не фантазия. Ощущение своих же чувств в новом теле меняет меня немного. Когда я возвращаюсь, в настоящем мире существует больше ангелов и пространств.

В другой раз смысл игры – это не сама привычка, а мир, к которому она предоставляет доступ. И эти миры волшебны и странны, они полны неожиданных открытий. В своей книге «Жизнь-игра» я пишу о том, что когда я был ребёнком, The Bard's Tale II показала мне силу смешивания фантазии и чисел. Я мог лежать один в постели и представлять, как я стреляю электричеством из своих пальцев. Но когда компьютер посчитал шансы работы заклинаний, основываясь на статистике моего интеллекта и ловкости моей цели, фантазия начала казаться реальной. Sid Meier's Pirates! открыла основной эмоциональный словарь капитализма, показав мне, как весело воровать вещи, и что ещё веселее потом продавать их, покупать разные штуки и зарабатывать. Приключенческая игра, основанная на тексте, под названием Suspended показала мне, как это умереть и снова родиться. Мне было семь лет, когда я дал неправильную команду в строке и получил фатальное сообщение: «Ваши системы обеспечения отключены. Вы проиграли». Я упал в шоке через внутреннее пространство, но мой палец случайно задел клавиатуру, и игра началась снова. Внезапно я был снова жив.

Все эти уроки могли быть представлены по-другому. Но значение становится более глубоким, когда оно приходит через привычку. Когда урок завладевает моими внутренностями и играет на нервах, я учусь не у кого-то, а на собственном опыте.

Могу торжественно заявить, что в то время, как наркоман плавает в пространстве, как космонавт в рваном костюме, компьютерный игрок двигается по более богатой Земле. Открываются другие измерения, границы кажутся слабее, жизнь начинается снова и снова.

Майкл Клун (Michael W. Clune) является профессором английского языка в университете Case Western Reserve University. Он является автором книг под названием Выход: Секрет жизни на героине (White Out: The Secret Life of Heroin) и Жизнь-игра (Gamelife).