Я был актёром массовки в самом странном фильме Дэвида Линча

Как мне помнится, мой босс получил этот звонок вскоре после полудня.

Он вошёл в монтажную в Video Monitoring Services, компании, которая без перерывов записывала теле- и радиотрансляции, которые затем использовались для составления «познавательных сборников» для киностудий, которым любопытно было посмотреть, что их звёзды говорят в «Шоу Опры Уинфри» и ночных программах. И он спросил, свободен ли кто-нибудь этой ночью. Один его приятель работал над фильмом, и ему нужен был актёр массовки. Платили 60 долларов за несколько часов. Я сказал, что могу этим заняться.

Действие разворачивалось в заброшенном здании в почти покинутом в ту пору деловом центре Лос-Анжелеса. На первом этаже находился бар, хотя и не было ясно, был он реален или просто выстроен для съёмок. Нас, актёров массовки, было рассеянно повсюду человек десять. Было неоновое освещение, мини-стробоскопический светильник, дымовая машина и съёмочная группа человек из трёх-четырёх. В качестве фона для сцены я сел за столик, имитируя разговор с девушкой, как мне сказал ассистент режиссёра. «Знаете, что такое 12-дюймовые голоса? – спросил он. – Тут нужны примерно восьмидюймовые».

«Мотор!» – сказал режиссёр, Дэвид Линч.

С растрёпанной причёской и сигаретой, висящей либо возле губ, либо между пальцами, Линч плыл по съёмочной площадке, неся свою цифровую камеру и в основном нацеливая её на немолодого поляка, явно находившегося в центре сцены. Актёр говорил с женщиной, на которую камера ни разу не указала, что намекало, что она – чья-то дублёрша.

Между дублями Линч продиктовал несколько расплывчатых заметок крупному лысому мужчине неподалёку, который затем переводил их актёру. Моя партнёрша по сцене и я были слишком далеко, чтобы расслышать, что это за заметки, но когда снова крикнули «Мотор!», глаза поляка расширились в трансе, и он начал, плюясь, нашёптывать некий яростный заговор, а его похожие на сосиски пальцы очерчивали в воздухе какую-то древнюю магическую фигуру, адресованную сидевшей напротив него женщине.

«Снято», – сказал Линч, и в этот раз он не стал пользоваться услугами переводчика. «Не надо пугать её так, чтобы она ушла из бара, – сказал он своим высоким протяжным голосом со среднезападным акцентом. – Если она увидит, что вы так себя ведёте, она сразу выбежит. Немного умерьте пыл». Странно слышать такое от режиссёра «Головы-ластика».

После примерно дюжины съёмок – назвать их «дублями» было нельзя, потому что на каждых были другие декорации, – ночь закончилась, и мы все отправились по домам. В общей сложности мы провели на складе, наблюдая за работой Линча, около трёх часов.

Доля секунды моего «выступления» той ночью показана примерно спустя две трети последнего полнометражного фильма Линча, «Внутренняя империя». Выпущенный в сентябре 2006 года, он является последним сюжетным проектом (кроме нескольких музыкальных клипов и ряда рекламных роликов), которые он снял до грядущего нового пришествия «Твин Пикс» для Showtime. Это преступно недопросмотренный идеальный трындец.

Историю – не волнуйтесь о спойлерах, заспойлерить это невозможно – можно подытожить в неясном синопсисе из четырёх слов, который Линч зачитывал во время интервью перед его выходом: «одна женщина в беде».

Эту женщину играет Лора Дерн, которая присутствует почти в каждой сцене (ходили слухи, что дублёрша в ночь моей съёмки заменяла именно её) с уникальным исполнением, благодаря которому понимаешь, почему Линч почувствовал необходимость посодействовать информационной поддержке в связи с «Оскаром» от её имени, долго шатаясь по Голливудскому бульвару с коровой. Дерн движется сквозь странные очертания фильма среди необычного актёрского состава: Джереми Айронс, Джастин Теру, Мэри Стинбёрген, Уильям Х. Мэйси, Гарри Дин Стэнтон и Джулия Ормонд. Чёрт побери, там даже Терри Крюс появляется. Целый ряд отдельных сцен происходит в Польше. Там что-то о «самой длинной радиопостановке в истории». Ах, да, и ещё о ситкоме, в котором трое человек в костюмах кроликов (Скотт Коффи, Лаура Элена Хэрринг и Наоми Уоттс) зачитывают высокопарные строки на фоне беспорядочного закадрового смеха.

Это фильм из тех, которые являются стоящими только в том случае, если поразмыслить о них день или два. Такие любишь, но в то же время не можешь порекомендовать никому из знакомых.

В качестве продолжения его обожаемого почти всеми «Малхолланд-драйв» он практически не существовал с момента своего выхода. Его не транслируют, кроме тех случаев, когда время от времени на YouTube появляется неофициальная версия, так что кое для кого он может не существовать вовсе. Он длится более трёх часов и, естественно, отпугивает большинство. А в отличие от других художественных фильмов Линча, на него не особенно приятно посмотреть, учитывая, что весь фильм сняли на цифровое видео стандартной чёткости. Но именно из-за этого формата он является таким интересным экспериментом и заслуживает того внимания, которое не получил.

В ту ночь я не был нужен как дублёр в таком уж срочном порядке, потому что напортачил какой-то помощник продюсера. Это было частью творческого процесса. Вместо того, чтобы написать сценарий, заниматься раскадровкой, привлекать инвесторов, проводить прослушивания актёров, подписывать контракты, во «Внутренней империи» Линч, по сути, просто снял кое-чего на свою новую игрушку – конкретно на камеру SONY PD-150, ширпотребную камеру, которую сейчас можно купить примерно за 350 долларов, – и разобрался с этим по ходу дела.

«Я никогда не вернусь в кино, – заявил Линч слушателям в киноцентре San Rafael Film Center в 2007 году. – Кино – прекрасный формат, такой прекрасный, но это – динозавр. Оно тяжёлое. Оно рвётся. Водяные знаки. Цвета на распечатках не совпадают».

Не скованный этим утомительным процессом, Линч занимался тем, чем занимается – медитациями и накачиванием кофеином, а также придумывал изображения или сцены, которые ему нравились. Затем он звонил своему продюсеру, чтобы тот собирал войска (то есть собирал массовку при необходимости), и снимал то, что в голову пришло. Как он поведал в интервью 2011 года Parallex View:

Он время от времени занимался этим два года прежде, чем сесть с собранием обрезков, которые создал, и найти некое подобие истории, написав и сняв соединительную ткань, которая заполнила бы пробелы, а затем смонтировав из этого окончательную версию. Следствием этого метода, как и следовало ожидать, стали кое-какие странные моменты на съёмочной площадке.

Масуими Макс, модель и актриса, очень ненадолго появляющаяся под конец, получила звонок насчёт роли в среду с приглашением на съёмки в пятницу. «Я подумала: «Да, чёрт возьми, это же фильм Дэвида Линча, мне плевать, чего вы от меня хотите», – рассказывает мне Макс по телефону. Линч спросил её, знает ли она каких-нибудь одноногих девушек и есть ли у неё обезьянка. «Я подумала: «Ох, чёрт, это необходимые условия?»

Это было не так. Обезьянку нашли, и она, как говорит мне Макс, вызвала немалые проблемы на съёмках. «Когда [Дэвид] сказал «мотор», было включено стробоскопическое освещение, и куча людей очень быстро танцевала, а обезьянка из-за этого перепугалась. Обезьянка сходила с ума и начинала бить меня по лицу, пытаясь содрать с меня парик. Съёмки остановили и сказали: «Надо покормить её жевательными конфетами». Я сказала: «По-моему, она напугана». Одна из дамочек заявила: «Приведите другую обезьянку!» Я отреагировала: «О нет». Но вторая обезьянка была нормальной, пока я кормила её жевательными конфетами».

Конечный результат этого процесса – нечто, просто кажущееся более линчевским, что бы это ни значило, чем его другие постановки. По сути, это, возможно, едва ли не единственный раз, когда Линчу довелось побыть Линчем.

Он начал карьеру художником; это качество он попытался ввести в ранние съёмки, сначала с помощью покадровой съёмки, затем – в ориентированных на детали, тщательно составленных дублях своих полнометражек. Телесериалы и полномертажки проходили через стандартный студийный процесс – то есть достаточное количество переписок и объяснений того, что там происходит. Но этот процесс раскрылся в его предыдущей полнометражке, «Малхолланд-драйв», окончательная версия которой отличалась квазиимпровизационным характером. Изначально её сняли в качестве пилотной серии телесериала для ABC прежде, чем обеим сторонам показалось, что лучше не пускать это на телевидение, и Линч раскрутил французскую продюсерскую компанию StudioCanal на 7 миллионов долларов, чтобы заполнить пробелы и сделать из неё полнометражку.

Нетрудно отыскать прямую связь между этим странным методом компоновки и «Внутренней империей»; это кажется логичным следующим шагом. А отказавшись от повествования ради эмоциональной выразительности – с помощью своей надёжной цифровой камеры, – Линч случайно отыскал нечто действительно уникальное. Мне посчастливилось увидеть это вблизи и понаблюдать за чем только можно было, говоря при этом восьмидюймовым голосом.

Следите за сообщениями Рика Пауласа на Twitter.