Мы расспросили людей о самых странных вещах, которые они когда-либо делали за деньги

Ах, работы с неполной занятостью. Эти сладкие наличные, полученные благодаря тому, что ты после школы отправился в местный паб мыть тарелки и стащить бутылку дерьмовой водки для вечеринки у твоего приятеля. Увольнение с работы официантом за то, что вы забыли, что клиент хотел, чтобы экстра-острые крылышки ему подали «экстра-острыми, но не слишком экстра-острыми». Горький опыт, показывающий, что, сколько бы денег вы ни зарабатывали, ни одной девушке не нравится парень, который держит плакат в костюме гигантского бутерброда.

Но в последний раз, когда вам нужно было немного дополнительных денег, вам, вероятно, не пришло в голову, что вы могли бы заняться чем-то несколько необычным – например, вязанием джемперов с символикой Супермена для пингвинов или макияжем для коров. Мы поговорили с восемью людьми со всего света, являющимися живым доказательством того, что подработки необязательно должны быть жутко скучными.

VICE: Как так вышло, что в свободное время ты красила коров?

Кармен: Моя сестра уже работала в этой отрасли, и ей нужна была дополнительная помощь. Я подумала, что это будет легко, потому что я выросла на ферме и знала, как обращаться с коровами.

Как ты делаешь коров красивее?
Мы ездили командой, вместе с фотографом, на разные фермы в регионе, ища моделей-коров. Выбрав какую-то корову по установленным на этот раз критериям красоты, мы чистили её, мукой пудрили ей белые пятна, подрезали и чесали ей волоски на хвосте – просто пытаясь сделать её симпатичнее. Большинство съёмок выполнялось для специализированных календарей с коровами. Если честно, я понятия не имею, что делает корову красивой. Для меня корова – это просто корова, но действительно существуют люди, чья работа заключается в способности отличить красивую корову от некрасивой.

Боялись ли ты коров?
Нет, потому что я была воспитана на ферме. Но каждая корова может реагировать на людей по-своему – некоторые лягаются, когда расстроены. Я заработала несколько синяков, но ничего страшнее этого.

– Нора Колхофф

VICE: Привет, Лин, значит, ты вязала свитеры для пингвинов?
Лин: Да, это всё началось 17 лет назад. Я работаю администратором в природном парке «Остров Филиппа» в Виктории на юго-востоке Австралии, и мы принимаем на реабилитацию больных пингвинов. В 2000 году произошёл ряд очень сильных разливов нефти. Даже небольшое пятнышко нефти может проникнуть прямиком сквозь водонепроницаемые перья пингвина, что позволяет ледяной воде попадать им прямо на кожу. Они могут тонуть или гибнуть от холода. Ещё они паникуют: они не едят, а если добираются до берега, то глотают токсичную нефть, пытаясь почистить клювами пёрышки.

Мы попробовали ещё несколько способов не давать пингвинам чистить перья и не давать им замерзать в процессе выздоровления, но птиц были сотни. Затем одна из ветеринаров заметила схему в журнале, придуманную кем-то для другой разновидности водных птиц. Она вместе с подругой приспособила этот свитер под маленьких пингвинов.

Сколько свитеров ты связала ?
Я, наверное, связала штук 300 свитеров. Так как идея была сногсшибательная, нас завалили тысячами предложений помощи прежде, чем мы особенно сильно об этом распространились. На то, чтобы разобрать все свитера, которые мы получили по почте, понадобились годы. Большого разлива нефти у нас не было с 2001 года, но мы сохранили все свитера, так как периодически к нам на берег приплывает какой-нибудь пингвин, покрытый нефтью.

Сколько времени занимает вязка свитера?
У меня она занимала пару вечеров после работы. Это двусторонняя схема, поэтому я в один вечер делала одну сторону, а на следующий другую; потом их просто надо сшить воедино. Чем больше схем, тем лучше; благодаря этому они очень мило выглядят. Я также вязала костюмы Супермена для пингвинов, да и кучу свитеров футбольных команд тоже. Я даже связала элвисовский свитер с высоким воротником и капюшоном. Он получился очень милым.

– Либерти Лоусон

VICE: Как ты стала секс-тренером с частичной занятостью?

Ана: Когда-то я работала с парочкой австралийских пикаперов в Белграде. Вместе мы учили неуверенных в себе и неловких в общении парней говорить с женщинами. Несколько недель назад они попросили меня преподавать на секс-семинаре, который они проводили в Барселоне.

Приходилось ли тебе заниматься сексом со своими учениками? Сколько было тренеров?

Нет, не приходилось. В общей сложности было четыре секс-тренерши, два БДСМ-демонстратора и двое пикаперов – всё это всего для четырёх учеников. Мы учили парней быть доминантными в постели – учили ролевой игре и учили сексуально шлёпать и пороть девушек. Ещё они проходили занятия по лечебной и чувственной массажной терапии, а также тантрическому сексу. Это было очень напряжённо, но в то же время действительно интересно.

Что ещё важнее, организаторы постарались, чтобы согласие было важнейшей частью семинара. Учащимся перед каждым упражнением приходилось просить согласия, а ещё они тренировались делать это в различных жизненных сценариях. У нас были стоп-слова и сигналы, но мне так и не пришлось воспользоваться своим стоп-словом.

С какими парнями тебе приходилось иметь дело?

Они были не из тех застенчивых ребят, с которыми я привыкла работать: у них были очень хорошие навыки общения и, по-видимому, не было никаких проблем с обольщением женщин. Они просто хотели выучить несколько штучек, которые сделают их половую жизнь лучше.

– VICE Сербия

VICE: Сколько тебе было лет, когда ты начал показывать стриптиз?
Таге: Я начал работать стриптизёром по найму в 18 лет – в основном на девичниках, но также на особых приёмах для более крупных групп женщин. Я всегда искренне старался сделать это особенным для будущей невесты, одновременно делая так, чтобы все остальные тоже хорошо провели время.

У тебя была несколько… странная тема.
Ха-ха, да. По-датски «Bolle» может означать как «булочка», так и «трахаться», поэтому мой сценический псевдоним – «Morgenbollefyr» (Утренний Хахаль или Утренний Хлебный Мальчик) – был забавной двусмысленностью. Идея заключалась в том, чтобы печь завтрак вместе с женщинами после стриптиза, поэтому меня в основном заказывали на первую половину дня. Как правило, выступление занимало час, поэтому я мог выступить по заказу в 9 утра, затем ещё раз в 11 утра, а потом, возможно, не позднее часа дня. Я брал по 190 долларов за час.

Ты использовал какой-нибудь реквизит?
Да, совершенно разный. Я слизывал «Нутеллу» и ел фрукты с тел гостей. По сути, я пытался немного переступать грань, одновременно не выходя за рамки закона. После того, как мы заканчивали печь, я отделял невесту от остальных женщин, беря её с собой на кухню, а затем стоял за ней и мыл ей руки, одновременно шепча ей на ухо нечто пикантное. Моей основной целью было создать спокойную обстановку.

Какова была самая неловкая ситуация во время твоих выступлений? Ты когда-нибудь подвергался сексуальным домогательствам?
Да, я чётко это помню. Это было моё последнее выступление, и на это есть веские причины. Когда я приехал в эту копенгагенскую квартиру, там оказалось семь или восемь женщин, и всем было за 50. Стоило мне только зайти в дверь, как они потребовали, чтобы я надел фартук – и ничего более. Мне только что исполнилось 18, и я подумал, что они шутят, поэтому я посмеялся над этим, но они были серьёзны. Мне пришлось сказать им, что так это не происходит. До конца выступления мать будущей невесты, которой было лет 70, не переставала хватать меня за руку и просить меня пройти вместе с ней в ванную. Это был самый долгий час моей жизни.

– Альфред Мэддокс

VICE: Какая у тебя была подработка?
Мацек: Знаете такие телешоу, в которых люди звонят в студию, чтобы им предсказали будущее? Ну, мне надо было искать гадалок. Я занимался всем от их подбора до обучения речи на камеру и даже следил за тем, чтобы они в течение дня оставались трезвыми. Я не был уверен в том, честно ли они верили в то, что обладают даром, или лгали ради деньжат. Большинство из них казалось простыми людьми, поэтому я склонен думать, что они действительно хотели помочь другим.

Как ты оказался на этой работе?
Мне было 19, и я только что потерял работу на местной телестанции в Варшаве. Мне казалось, что университетский диплом никуда меня не приведёт, и я знал, что могу следовать своей мечте о писательстве практически где годно, поэтому, когда мне предложили возможность поработать на телекомпанию в Будапеште, я ухватился за неё, не вполне осознавая, что это будет подразумевать.

Что в этой работе было самым лучшим и самым худшим?
Зарплата была хорошая, и мне выпала возможность пожить в отличном городе, но сама работёнка была дерьмовая. Позднее компания также заставила меня работать над игровыми шоу, которые были полным лохотроном – обманом лишали уязвимых людей денег. Я с гордостью могу сказать, что мне это удавалось ужасно, и я, вероятно, сберёг нескольким людям кучу денег. Мне стало гораздо легче, когда меня уволили.

– Павел Мацеревский

VICE: Как долго тебе приходилось бежать каждый день?
Инга: У меня был восьмичасовой рабочий день, в течение которого я в оживлённое время быстро бегала каждые десять минут. По мере того, как день клонился к вечеру, на ярмарке становилось менее людно, поэтому мне не так много приходилось бегать.

Как быстро тебе нужно было бежать?
Я постоянно бежала быстро, потому что покупателям надо было видеть, насколько быстро может идти дорожка. Однако были и такие которые просили меня бежать быстро лишь из-за того, что это казалось им смешным.

Ты бы занялись этим снова?
Однозначно. Хотя бег и разговоры с покупателями по восемь часов в день и изматывают, мне всё-таки довелось встретиться со множеством отличных людей.

– Нора Колхофф

VICE: Что значит быть моделью для связывания сибари?

Клэр: Это очень нишевая разновидность японского связывания, достаточно популярная на БДСМ-сцене Лондона. Инструктор пользуется мною как реквизитом, обучая особому приёму группы по 10-30 человек за раз. Это очень опытный профессионал, занимающийся разными видами связывания, но сибари – это его специализация. Это очень сложная форма искусства – вовсе не что-то в духе «купи верёвку от Anne Summers и занимайся этим дома». Это очень дорогое хобби, требующее много времени и, конечно же, очень опасное; если сделать это неправильно, можно легко заработать себе повреждение нерва или сломать кость, поэтому все относятся к этому очень серьёзно.

Куда идти на занятие по связыванию сибари?

Каждое мероприятие проводится в частном доме. Все, кто участвует в семинарах, уже принадлежат к БДСМ-сцене, так что всё кажется непринуждённым. В доме есть специально построенная студия, в которой к потолку прикреплены крючья, а на полу лежат набитые маты на случай моего падения. Занятия могут длиться до пяти часов, а платят мне около 40 долларов в час, так что дело не так уж плохо. На самом деле я никогда не вишу более 15 минут за раз: после этого начинаются проблемы с кровообращением. Но я работаю на таких занятиях вот уже около года. Иногда я работаю по нескольку часов в неделю. В других случаях между выступлениями может проходить больше месяца.

Как ты туда попала?

Я пошла вечером в клуб, привлекающий немалую часть БДСМ-тусовки. Как раз начала говорить об этом с одним парнем. Поначалу он говорил как-то странновато, но вскоре до меня дошло, что для него это как искусство, а мне это пришлось очень по душе. Мне также однозначно нравится и сексуальная сторона дела, но во время демонстраций всё совсем не так. На самом деле атмосфера на семинарах довольно спокойная. Это так же сексуально, как и посещение занятия по вязанию.

– Патрик Хёрдмэн

*Имя изменено с целью защиты личности опрошенных.